1

Штаб-квартира Главного управления провистов, Нью-Калдари
26 января 115 года YC

Холл с тонкими стеклянным стенами был выдержан в белых и золотых тонах. Ей всегда казалось, что такое оформление странно сочеталось с характером человека, который так любил по-астоящему жёсткую политику, но в конечном счёте она решила, что у каждого есть свои странности и слабости, а Тибус Хет уж точно проявлял их крайне редко, по крайней мере пока она работала его помощником. Вернее, так было до недавнего времени.

— Это происшествие на него сильно повлияло, — сказал доктор Кирас, когда они проходили через стеклянный коридор. Их каблкуки стучали по полированному полу в такт.

Мисс Марисаки кивнула.

— Какая сейчас главная проблема?

— Он со мной особо не откровенничал, но мне дали разрешение пообщаться с парой шишек, и, по-моему, они все говорят об одном и том же. Бредовые идеи, повышенный уровень тревоги, обсессивный невроз. Большинство говорит, что он видит тени в каждом углу, некоторые говорят, что эти тени уже переходят в наступление.

— Ничего нового. Можно сказать, что он всегда думает, что готовится заговор. И, по-моему, по большому счёту, он, наверняка, прав.

— Конечно. Простите меня, Мисс Марисаки. Прежде всего я врач, конечно же, и не мне думать о политических играх. Но есть...видите ли, есть кое-какие признаки, психологические маркеры, — на этой фразе он остановился и задумчиво прикусил верхнюю губу, — маркеры, которые показывают, что, возможно, он сможет поправиться, но...не до конца.

Мисс Марисаки молча посмотрела на доктора.

— У него болезнь держ.

Доктор Кирас кивнул.

— Возможно. И концентрация аугмена увеличивается. Появляются признаки поражения нервных путей. Вполне возможно, что травма от покушения и связанный с ним стресс ускоряют процесс.

— Как заболевание можно остановить?

— Остановить? — доктор пожал плечами, будто оправдываясь, и помотал головой, — остановка заболевания — очень оптимистичный вариант. С медицинской точки зрения, сказать сложно. Это совсем новое заболевание, так что его механизмы изучены не до конца. А с точки зрения психологии, есть информация о том, что модель поведения может серьёзно влиять на скорость нарастания симптомов.

— Вы говорите, что он будет жить дольше, если постоянно будет весёлым и радостным?

— Если кратко, то да.

— Лучший врач Государства Калдари говорит, что мантры счастья спасут жизнь нашему лидеру?

— Вовсе нет, Мисс Марисаки. Я просто говорю, что если он постоянно будет находиться в стрессовых ситуациях, тогда медицинское вмешательство вряд ли будет эффективным. Только очень сильная иммунная система не поддастся под натиском эмоций, и здоровье Хета слабеет с каждым днём, когда он предаётся переживаниям. В его состоянии именно отказ от помощи психиатра беспокоит больше всего.

— Благодарю, доктор. Вы свободны.

Доктор ещё секунду постоял, прикусив губу и вглядываясь в собеседницу, потом слегка поклонился, развернулся и ушёл. Сама Марисаки повернулась к стальной двери в конце коридора, но опять остановилась, чтобы быстро сказать в свой передатчик на запястье:

— Имара Марисаки, головной офис, пятый уровень доступа. Запрашиваю информацию о всех переговорах между доктором Рами Кирасом, ID 2420, и всеми офицерами с четвёртым уровнем доступа и выше за последние полтора месяца. Утечка конфиденциальной информации. Документы должны быть на моём столе к полудню. Благодарю.

Она выпрямилась, поправила костюм, расправила плечи на нажала на кнопку звонка. Короткая мелодия из трёх звуков предупредила Хета о её присутствии.

— Исполнитель Хет, сэр? Могу ли я войти?

Раздался ещё один звук. Дверь открылась.

Комната, в которую вошла мисс Марисаки, была полной противоположностью просторному светлому холлу. Её начальник, Тибус Хет, государственный исполнитель, и, бесспорно, самый влиятельный человек в стране, специально спроектировал это здание таким образом, чтобы застать своих посетителей врасплох. Пышность и убранство светлого коридора притупляли чувства гостей, которые потом попадали в комнату, настолько маленькую, что она выглядела как тюремная камера, если не считать пары вещей, которых никогда не была у заключённых в Государстве Калдари: маленького растения с шипами на подоконнике, которое отбрасывало на пол страшноватую тень, фотографии в рамке рядом с простой кроватью с парой одеял и стола с маленьким терминалом, за которым сейчас сидел седовласый мужчина, увлечённо разглядывая планшет в своей руке. Его глаза выдавали внутреннее беспокойство. На лице была щетина.

— Как вы себя чувствуете, сэр?

Хет ответил, не отводя взгляд от своего планшета:

— Хорошо, как и ожидалось. А они всё не унимаются.

Он отвёл сжатую в кулак руку от экрана и резко раскрыл ладонь. В воздухе над планшетом появилась голограмма, на ней мужчина и женщина стояли перед сломанным рекламным щитом. На мужчине была кожаная куртка с огромной эмблемой анти-Провистского движения, которое набирало обороты в лоу-секах региона Фордж. И мужчина, и женщина кричали на кого-то позади камеры.

— Поражает то, как мало люди понимают, даже при том, что мы правда пытались их обучать, — сказал Хет, убирая планшет на колени и потирая нос, — А ещё эти капсулиры накаляют страсти, как я слышал. Но это хоть не удивительно. Какой план на это утро?

— Буквально пара вещей, сэр, — Марисаки села за стол напротив Хета, — Хаатакан Оиритцу (Haatakan Oiritsuu) все ещё просит о встрече. Она сказала, что уже сейчас эта встреча является безотлагательной, потом будет слишком поздно. Я не до конца понимаю, что она имеет в виду.

— Пусть, подождёт, — ответил Хет. Его рука прикрывала лоб, локти упирались в край стола. Нельзя было сказать, пытается ли он незаметно читать что-то на планшете, — Сведения, которые она предоставляла последние несколько недель, были противоречивы и, как правило, неверны, — продолжал он, — Я хочу, чтобы сейчас она терялась в догадках. Просто понаблюдайте за ней пару дней и доложите мне о том, что она будет делать. О каждом жесте, о каждом взгляде, понятно?

— Принято, сэр. Далее, от экспедиционных сил продолжают поступать неприятные доклады. Мы сдали ещё больше позиций. Ресурсы на исходе.

Хет печально кивнул и спросил:

— А что с моим расследованием? Есть что-то новое?

— Ничего, сэр. Наверняка мы знаем только то, что было известно с самого начала: убийца был из наших, и он работал вместе с неизвестной силой из числа капсулиров.

Хет молчал. Он положил планшет на стол, глубоко вздохнул и встал...и сразу же схватился обеими руками за край стола, его лицо исказила гримаса. Мисс Марисаки нахмурила брови.

— Сэр, доктор Кирас выразил обеспокоенность вашим...

— Доктор Кирас, — сказал Хет, махнув рукой, — Я не доверяю ему. Знаете, что он сказал мне? Сказал, что мне станет лучше, если я поговорю с квалифицированным специалистом. Я спросил, кто тогда он, если не квалифицированный специалист. Он сказал, что всё не так просто. Я спросил, поможет ли мне квалифицированный специалист найти заговорщиков. На это у него не было ответа.

Он подошёл к окну, зажал листок одного из растений между пальцами и нежно протёр его.

— Я бы хотел, чтобы вы отправили тайное сообщение доктор Ёшуну (Dr. Yoshun) из Семейной и Корпоративной Клиники в Сарогаре, в Северном Аркурио (Corporate & Family Practices Clinic in Sarogar, North Arcurio). Скажите ему, что мне нужно его увидеть как можно быстрее и что это крайне важное дело.

— Разумеется, сэр, — сказала Марисаки, записывая приказ.

Она тяжёло сглотнула, собралась с духом и решилась поднять тему, которая по правде волновала её.

— Со вчерашнего дня остался вопрос, который можете решить только вы.

Хет посмотрел на неё, в его налитых кровью глазах появился намёк на внимание.

— Мне кажется, что мы слишком торопимся с этим.

— Не совсем, сэр.

Впервые за два года на этой работе этот взгляд, который будто устремлялся прямо в душу, по-настоящему ужасал. Она была уверена, что если она скажет что-то не так, то её карьера быстро найдёт себе могилу в самом низу чиновничьей иерархии, вместе с другими паразитами и обитателями этого дна. Как-то получалось, что её амбиции всегда позволяли ей превозмочь страх, она могла находить вдохновение в атмосфере таких напряжённых моментов, когда каждое отдельное слово, жест или интонация значили куда больше, чем всё остальное. И поэтому она была, наверное, единственным человеком во всём Государстве Калдари, которая могла передать Тибусу Хету это сообщение.

Она прочистила горло и заговорила.

2

Штаб-квартира Главного управления провистов, Нью-Калдари
Один день назад.

Гранд-адмирал Флота Калдари Морда Энгстен (Morda Engsten) всё утро держалась скромно и тихо. Обычно она был грубой и даже импозантной, но сегодня её поведение было неестественно отрешённым, даже казалось, что она раскаивается. Мисс Марисаки не могла вспомнить, чтобы адмирал была такой раньше, поэтому ей было крайне интересно, что же стоит за этим.

— Видите ли, — сказала адмирал, — командование ни за что не примет этот приказ, особенно в такой момент. Во-первых, он просто неверен с тактической точки зрения. У нас есть информация о том, что Федерация уже несколько недель разбивает лагеря для клонированных солдат на Корфё (Corfeu), а мы только недавно начали рассматривать идею объединения наших клонированных солдат с существующими отрядами. К тому же наши экспедиционные силы несут большие потери. Мы уже на пределе. Правда, мы едва удерживаем Калдари Прайм. А выбросить наш главный военный ресурс...

— Переоснастить, — перебила мисс Марисаки.

— Называйте это, как хотите. Отзыв клонированных солдат не может даже обсуждаться. Сделать это означает подписать себе смертный приговор. Все до единого члены командования против.

Как море во время прилива, её голос становился всё громче и уверенней, сейчас она уже стучала по столу двумя пальцами, выделяя главные слова своей речи.

— Этот "позор", которым одержим Хет, — продолжала она, говоря громче и громче, — это сомнительная идея императрицы, которая стала неадекватной из-за того, что слишком быстро обрела слишком много власти. Это не первый подобный случай в истории, уверена, вы согласитесь. Нет никаких доказательств, что это вообще правда. Любая новая технология на этом этапе обязательно несёт с собой новые опасности. Того солдата, который совершил покушение на Исполнителя, допрашивали не один раз и решили, что он всего лишь одержимый псих. Весь этот заговор существует только в голове нашего многоуважаемого государственного исполнителя.

Мисс Марисаки почувствовала прилив гнева.

— Существует ли прецедент, — спросила она, глядя в документы и старательно избегая зрительного контакта с Энгстен, — когда совет накладывал вето на решение Главного Исполнителя?

— Нет, — резко ответила адмирал, — но в любом случае мы можем это сделать. Вы знаете законы так же хорошо, как и я.

— Это считается крайней мерой. Поэтому это решение должно полностью следовать букве закона.

— Мы прекрасно это знаем, мисс Марисаки, мы это очень долго обсуждали. Я думаю, что мы посмотрим на то, как далеко Исполнитель Хет собирается заигрывать с войной, но, несмотря на его поведение в последнее время, мы всё равно надеемся, что он понимает, что длительное противостояние структур власти на таком уровне — и в такой момент — подорвёт всё структуру, которую он пытался выстроить. Если это произойдёт, члены совета бесспорно смогут найти себе должности в любом другом новом учреждении. А исполнителю может так не повезти.

Её речь снова стала мягкой, как будто волна снова отступила в океан.

— Адмирал, ваши слова очень легко принять за угрозу.

— Если лидер отказывается брать ответственность за собственное расшатанное здоровье и отказывается поступать соответственно, то нельзя ожидать, что он сможет отвечать за всю нацию. Это не угроза, Мисс Марисаки, далеко нет. Это вопрос государственной важности, выше нужд одного человека. Все совершают ошибки, особенно, если они не замечают их.

— Я думаю, что услышала достаточно. Исполнитель свяжется с вами в ближайшее время. Приятного дня, Адмирал Энгстен.

Адмирал проводила взглядом Мисс Марисаки.

3

Город Куисен (Kuisen City)
Планета Иками 5, система Иками, регион Фордж
(IKAMI V, Ikami System, The Forge Region)
27 января 115 года YC

— К нам скоро прибудет отряд клонированных солдат, — сказал сержант Уха (Sergeant Uha).

— Да ну нафиг, — ответил его помощник, капрал Окавари (Corporal Okawari).

— Ага, вот так.

Оружие Ухи лежало перед ним в разобранном виде. Он убрал со стола длинную металлическую деталь.

Его собеседник с интересом смотрел на это:

— Зачем вы убираете крепление для инфракрасного прицела?

— Он весит слишком много и не нужен для подавления беспорядков. Нам нужно только разгонать толпу, меткость не важна. Лучше оставаться мобильным и не забывать шлем, если вдруг будет что-то типа боя один на один. Да, точность будет хромать, но у этих ребят вообще нет ничего для стрельбы на дальние расстояния. Там максимум будет пара людей, которые станут кидаться камнями.

— Да, наверно. Не знаю, мне нравится вес стандартной сборки. Я привык к нему.

— Ага. Ну, ты раза в два больше меня, так что всё логично, — сказал Уха и усмехнулся.

Наступило короткое молчание, сержант продолжал чистить своё оружие.

— Они собираются попробовать смешать отряды. Никому не говори, но в каждый отряд засунут клонированного солдата.

Окавари посмотрел с недоумением:

— Какого х...

— Ага. Они хотят проверить возможность кооперации. Чтобы мы сделали первый шаг, — сказал он, грустно улыбнувшись своей винтовке.

— Первый шаг? Первый шаг?! Они уже забыли, что произошло на прошлой неделе на общей тренировке? А месяц назад? Боже, а Окушина они тоже забыли? А покушение на Хета?! Там тоже был клон!

— Это пока не подтвердили. Только слухи.

— Да ладно тебе! Не надо мне тут цитировать официальные новости, Шио, — сказал более крупный мужчина, опять забыв, что нарушает субординацию, — Он так швырял людей, я ни за что не поверю, что это был обыкновенный солдат. А потом они увезли его, и потом о нём никто не слышал? Серьёзно?

— Это приказы, капрал. Приказы важнее слухов, когда ты солдат, помнишь? — Он вставил иголку в затвор винтовки и с громким звуком вытащил магазин, не глядя на собеседника. — А теперь нам надо пойти на демонстрацию анти-Провистов, и нам придётся уживаться с нашим новым товарищем столько, сколько потребуется. Он сейчас уже должен появиться.

— Чудесно, — сказал здоровяк, направившись к выходу из мобильного бункера.

Он открыл дверь и увидел далёкий город на горизонте, чей свет пронзал тьму пурпурными столпами.

— Уверен, он просто душка, как и все остальные.

Он ещё раз злобно взглянул на своего друга и командира, надел шлем и вышел.

Примерно через три часа они стояли в центре отряда, подавляя восстание жителей государства, жителей, которых довели до предела и которые оставались невозмутимыми, потому что знали, что наконец пришло их время.

— Где клонер? — спросил Окавари.

Уха оглянулся.

— Его легко заметить. Козлина даже больше тебя.

— Тогда почему его нигде не видно? — сказал Окавари, вглядываясь в толпу.

— Он должен быть на 9 часов от тебя, на краю построения. Это...

Он приложил руку к шлему и сказал:

— Подожди. Принято, это отряд Таркан.

Уха мотал головой из стороны в сторону. Позади толпы он увидел стену с граффити. С трудом он разглядел надпись "514".

— Повторите, лидер Каура, — сказал Уха. Он посмотрел наверх на крыши зданий вокруг.

Даже через стекло шлема Окавари увидел, как округлились глаза его друга.

Он повернул голову в сторону, куда смотрел Уха, и в этот самый момент оглушительный взрыв сотряс землю под их ногами. Потом ещё один, потом ещё, и в итоге весь пурпурный свет, который отбрасывал этот бедный город, стал тёмно-красным.

4

Штаб-квартира Главного управления провистов, Нью-Калдари
27 января 115 года YC

Имара Марисаки сидела в своём кабинете и снова пробегалась по сводкам. Хета разочаровали новости о решении военного командования, разочаровали настолько, что Марисаки даже не заметила, как стала пытаться утешать его, слегка привирая, чтобы он не смог оценить всю тяжесть ситуации. Сейчас, размышляя о состоянии дел и обливаясь холодным потом, она думала, что если Хет не пойдёт к психотерапевту, то эту роль придётся играть ей.

Она понимала, что внезапно добровольно попала в опасную ситуацию, и хотя возможные личные последствия её дико пугали, они были ни чем по сравнению с перспективой дать Хету сделать что-то неразумное в такой момент. У него всё ещё была власть, так что при желании он мог сделать что-то плохое, чтобы попробовать поставить на место своих врагов из командования до того, как в силу вступят какие-то решения совета.

Пытаясь поглубже разобраться в состоянии своего начальника, она просматривала записи разговоров доктора Кираса с офицерами командования. И эти записи надежды не вселяли. Один офицер назвал исполнителя опасно нестабильным. Другой прямо ставил под сомнение его душевное здоровье. Во всём она видела признаки недоверия и враждебности. Стараясь не думать о том, как сильно ей свело живот, она мысленно отметила, что надо сделать всё, чтобы эта информация не попала в руки Хету.

Её размышления прервал помощник, который стоял у двери. Его лицо было мертвенно-бледно, его руки дрожали. Он молча передал ей планшет. Через пару секунд и её лицо побледнело.

— Скажите ему, что я иду. Прямо сейчас, — сказала она, вставая.

— Сэр.

— Что такое, Мисс Марисаки?

— Сэр, произошло...произошло несколько...нападений...

— Нападений?

— Да, сэр. Скоординированных. Все они были направлены на анти-Провистов. Похоже, что их все...их все провели клонированные солдаты.

— Клонированные солдаты.

— Да, сэр.

— Убивают гражданских.

— Да, сэр.

— На демонстрациях, где эти гражданские протестуют против моего правительства.

Мисс Марисаки сглотнула:

— Да, сэр.

В комнате воцарилось тяжёлое молчание. Собрав всю свою смелость, игнорируя пламя в животе и то, как дрожал её голос, она сказала:

— Это не всё, сэр. Одна из атак... — она быстро вдохнула, — одна из атак была проведена в Аркурио.

Хет смотрел прямо на Марисаки. Его рот чуть приоткрылся.

— В северном Аркурио, сэр, — она опустила глаза, следующее слово было больше похоже на тихий шёпот, - Сарогар.

Её обычная собранность испарилась, её будто разложили на составляющие. Воцарилось долгое молчание.

— Я бы хотел, чтобы вы кое-что сделали для меня, Мисс Марисаки.

— Что угодно, сэр.

— Я хочу, чтобы вы мобилизовали флот, наземные силы и войска всех корпораций. Достаньте мне список всех наших клонированных солдат, всех их лагерей, бункеров, казарм. Вы поняли? Абсолютно всех. Я хочу, чтобы их выжгли.

— Сэр...сэр, совет...

— Командование может делать то, что считает нужным. Если они хотят встать у меня на пути, пусть попробуют. Это приказ государственного исполнителя, он выполняется безотлагательно. Безотлагательно, Мисс Марисаки.

Сейчас спокойствие его голоса и абсолютная собранность ужасали её куда больше, чем все его вспышки гнева, которые она когда-либо видела.

— Д...да, сэр, - заикаясь, ответила она, собираясь уйти.

— Ещё одна вещь перед уходом.

Она повернулась. Его лицо больше не казалось серым.

— Соедините меня с Хаатакан Оиритцу.

— Как пожелаете, сэр.

Она вышла из комнаты. Хет опять сел.

Через пару мгновений на экране появилась Хаатакан Оиритцу, бывшая глава корпорации Каалакиота, его заложница и союзник поневоле.

Её лицо было абсолютно невозмутимо. Она подняла брови, слегка приподняла голову и произнесла эти два слова, будто отрезав бутон прекрасной цветущей розы:

— Слишком поздно.